Яськова А.В., Чжао Хао

КОНЦЕПТЫ «ЛОЖЬ», «ОБМАН», «ВРАНЬЕ» В ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ РУССКИХ И КИТАЙЦЕВ

Владивостокский государственный университет экономики и сервиса

Работа посвящена определению содержания концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» в сознании носителей русского и китайского языков. Работа выполнена в рамках когнитивного подхода в языкознании.

Ключевые слова: когнитивный признак, концепт, мышление, сознание, язык.

The report focuses on defining the content of the concept “Lies” in Russian and Chinese people conscience. The research was performed by the means of the cognitive approach.

Keywords: cognitive criterion, concept, cogitation, conscience, language.

Термин «концепт» широко применяется в различных научных дисциплинах, что приводит к его множественному пониманию. В настоящее время отсутствует однозначное толкование данного термина.

«В настоящий момент термин концепт активно используется в двух основных направлениях современного языкознания – когнитивной лингвистике и лингвокультурологии. В каждом направлении термин получает свою интерпретацию, поэтому в работах последних лет намечается тенденция разведения когнитивного и лингвокультурологического концептов.

При когнитивном подходе концепт рассматривается в рамках понятий знания и сознания и понимается как ментальное образование, своеобразный фокус знаний о мире. В таком понимании на первый план вступает проблема соотношения языка и сознания. Подобный взгляд на концепт присутствует в работах А.П. Бабушкина, Н.Н. Болдырева, Е.С. Кубряковой, З.Д. Поповой, И.А. Стернина.

При лингвокультурологическом подходе концепт рассматривается в рамках диады «язык-культура». В этой традиции концепт также определяется как располагающийся в сознании, но в центре внимания при этом оказывается его национально-культурное своеобразие. В подобном аспекте концепт рассматривается в исследованиях А. Вежбицкой, Н.Д. Арутюновой, С.Г. Воркачева, В.И. Карасика, С.Е. Никитиной, М.В. Пименовой, Г.Г. Слышкина, Ю.С. Степанова» [1].

В лингвистическом энциклопедическом словаре дается следующее определение: «Понятие (концепт) – явление того же порядка, что и значение слова, но рассматриваемое в несколько иной системе связей; значение – в   системе языка, понятие – в системе логических отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и в логике» [2]. Таким образом, термины концепт и понятие рассматриваются как синонимичные, но при этом разводятся термины понятие и значение слова.

Понятие отражает базовые, основные признаки объекта. Основная функция понятия состоит в том, что оно выделяет предметы (представляя в обобщенном виде) некоторого класса по определенным их признакам. Концепт же объединяет в себе все признаки, существующие для характеристики объекта в определенном языковом коллективе, как базовые, так и периферийные, как универсальные, так и национально-специфичные и даже индивидуально-личностные. Следовательно, термин концепт обладает более объемным содержанием по сравнению с понятием.

 Лингвокультурологи, как уже было отмечено выше, при определении концепта в центр внимания ставят его связь с культурой, а также наличие в его структуре ценностного компонента. Ю.С. Степанов – представитель лингвокультурологического направления, он дает такое определение концепта: «Концепт – это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека и, с другой стороны, концепт – это то, посредством чего человек – … сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» [3].

С психолингвистической точки зрения Н.И. Жинкин определяет концепт как «образ, хранящийся в нашем сознании. У человека, услышавшего или прочитавшего определенное сочетание слов, сейчас же всплывает образ действительности. Это концепт, отражение действительности» [4].

С.А. Аскольдов: «Концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [5].

Д.С. Лихачев замечает, что концепт «не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным народным опытом. Потенции концепта тем шире и богаче, чем шире и богаче культурный опыт человека» [6].

З.Д. Попова и И.А. Стернин определяют концепт как базовую единицу мыслительного кода человека, которая обладает упорядоченной внутренней структурой и представляет собой результат познавательной (когнитивной) деятельности личности и общества [2].

Во всех приведенных определениях концепта есть сходства – концепт определяется как объемная в смысловом отношении единица, как единица мышления, отражающая культуру народа.

В нашей работе мы будем придерживаться определения концепта, данное З.Д. Поповой и И.А. Стерниным. Остановимся подробнее на их интерпретации данного понятия. Итак, концепт – это единица мышления. Концепты обеспечивают процесс мышления и выступают как хранители информации. Концепты не обязательно имеют языковое выражение. Далеко не все концепты отправляют к высшим духовным сущностям – многие из них носят эмпирический характер (бежать, красный, окно, рука, нога, голова). Этнокультурная специфика для концепта не обязательна: существует множество концептов, у которых или нет никакой этнокультурной специфики (например, многие бытовые концепты), или она очень мала. Не все концепты имеют и ценностную составляющую (у пространственных и временных концептов ее нет) [2].

В теории и описании концептов необходимо разграничивать содержание концепта и структуру концепта.

Содержание концепта образовано когнитивными признаками, отражающими отдельные признаки концептуализируемого предмета или явления и описывается как совокупность этих признаков. Содержание концепта внутренне упорядочено по полевому принципу – ядро, ближняя, дальняя и крайняя периферия. Принадлежность к той или иной зоне содержания определяется прежде всего яркостью признака в сознании носителя соответствующего концепта. Описание осуществляется как перечисление признаков от ядра к периферии по мере уменьшения яркости признака.

Структура концепта включает образующие концепт базовые структурные компоненты разной когнитивной природы – чувственный образ, информационное содержание и интерпретационное поле, и описывается как перечисление когнитивных признаков, принадлежащих каждому из этих структурных компонентов концепта.

Исследованию подлежит как содержание, так и структура, как ядро, так и периферия концепта, однако важно дифференцировать их в процессе описания, поскольку их статус и роль в структуре сознания и в процессах мышления различны и они требуют разных приемов описания [2].

В нашей работе мы рассмотрим именно содержание исследуемых концептов: выявим образующие содержание когнитивные признаки, построим поля и сравним содержание концептов в русском и китайском языковом сознании.

Для анализа содержания концепта и выделения образующих его когнитивных признаков мы используем данные ассоциативного эксперимента.

Ассоциаты, близкие по своему семантическому содержанию, обобщаются в когнитивный признак. Для наименования формулируемого когнитивного признака мы берем наименование наиболее частотной реакции или наиболее нейтральное в стилистическом отношении слово.

Далее определяем яркость признаков (считаем количество ассоциаций каждого признака), строим поле, располагая признаки по яркости в зоны ядра и периферии. Самые яркие из них будут находиться в зоне ядра, остальные по мере уменьшения яркости будут расположены соответственно в зонах ближней, дальней и крайней периферий.

Сначала мы сравним результаты ассоциативного эксперимента со стимулами «ложь», «обман», «вранье» у русских, потом проанализируем результаты эксперимента китайцев. Это даст нам возможность выявить национальную специфику соответствующих концептов.

Нами было опрошено 300 человек (150 русских, 150 китайцев) в возрасте от 18 до 50 лет. Основной состав опрашиваемых – студенты гуманитарно-технических специальностей, преподаватели (люди младшего и среднего возраста).

Исследование проводилось методом анкетирования. Испытуемым был задан вопрос: «Какие ассоциации вызывают у вас слова «ложь», «обман», «вранье»? Ассоциативный эксперимент предполагает, что испытуемый фиксирует первые пришедшие на ум ассоциации на предъявляемое слово-стимул.

В результате сопоставления полей концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» у русских мы выявляем значительные сходства в ядерной зоне: когнитивные признаки отрицательная оценка и неправда находятся в ядре поля каждого концепта. Кроме того, у концепта «Ложь» мы обнаруживаем признак намеренное действие, а у концепта «Вранье» – когнитивный признак последствие.

В зоне ближней периферии концепты «Ложь», «Обман», «Вранье» имеют общий когнитивный признак негативные эмоции. У концепта «Ложь» выявляется когнитивные признаки необходимость, предательство, у концептов «Обман» и «Вранье» – общий признак мошенничество. В зоне ближней периферии у концепта «Обман» присутствует когнитивный признак последствие, а у концепта «Вранье» – когнитивный признак нечто несерьезное.

Зоны дальней и крайней периферии полей концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» обнаруживают сходства признаков: неизбежное явление, нечто скрытое, предательство.

В зоне дальней периферии концепт «Обман» характеризуется когнитивным признаком политическая сфера, а концепт «Ложь» в этой зоне имеет признак положительная оценка.

Итак, в сознании носителей русского языка концепты «Ложь», «Обман», «Вранье» выступают как оценочные, причем отрицательная оценка преобладает. На это указывает и то, что когнитивный признак положительная оценка, выделенный только у концепта «Ложь», находится в зоне дальней периферии в структуре поля этого концепта. Сопоставление полей концептов позволило выявить и отличия: «ложь» – это не только неправда, но и необходимость, «обман» – это мошенничество, он связан с деньгами и политикой, чем-то несерьезным является «вранье».

В результате сопоставления полей концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» у китайцев мы выявляем значительные сходства в ядерной зоне: когнитивные признак субъект находится в ядре каждого концепта. В ядре поля концепта «Вранье» мы обнаруживаем когнитивный признак неправда.

В зоне ближней периферии полей концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» обнаруживаются признаки неправда, отрицательная оценка, негативные эмоции. При этом концепты «Ложь» и «Обман» в этой зоне имеют общие признаки неправда и отрицательная оценка, а концепты «Обман» и «Вранье» – общий признак негативные эмоции.  В зоне ближней периферии у концепта «Ложь»  присутствуют когнитивные признаки положительная оценка и отрицательная оценка, причем первый признак ярче. Кроме того, в зоне ближней периферии у концепта «Вранье» выявляется когнитивный признак нечто несерьезное, а у концепта «Обман» – когнитивный признак любовь.

Зоны дальней и крайней периферии также обнаруживают как сходства, так и различия признаков. У концептов «Ложь» и «Обман» выявляется общий признак последствие, у концептов «Обман» и «Вранье» это признак физические ощущения. Концепт «Обман» в зоне дальней периферии имеет когнитивные признаки мошенничество и политическая сфера.

Таким образом, в сознании носителей китайского языка концепты «Ложь», «Обман», «Вранье» в большей мере связаны с определением субъекта и в меньшей мере выступают как оценочные.  Следует отметить, что когнитивный признак отрицательная оценка обнаруживается только у концептов «Ложь» и «Обман», а у концепта «Ложь» обнаруживается еще и когнитивный признак положительная оценка, который в структуре поля ярче. Сопоставление полей концептов позволило выявить некоторые отличия: «ложь»  характеризуется не только отрицательно, но и положительно, «обман» для китайского сознания – это мошенничество, он связан с деньгами и политикой, чем-то несерьезным является «вранье».

Ядерные зоны полей концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» у русских и китайцев не совпадают. Если в сознании носителей русского языка важным оказывается оценка данных явлений, то в китайском сознании важным оказывается определить субъект лжи, обмана, вранья. Таким образом, у русских концепты «Ложь», «Обман», «Вранье» выступают как оценочные, причем отрицательная оценка преобладает. На это указывает и то, что когнитивный признак положительная оценка, выделенный только у концепта «Ложь», находится в зоне дальней периферии. Китайцы же оценивают ложь в большей мере положительно. Это хорошо видно в структуре поля: признак положительная оценка расположен в зоне ближней периферии, рядом с ядром поля, и этот признак ярче, чем признак отрицательная оценка.

Результаты нашего исследования показали, что признаки концептов  «Обман» и «Вранье» в зоне периферии у русских и китайцев совпадают: и русские, и китайцы в своем сознании связывают обман с мошенничеством, деньгами и политикой, а вранье считают чем-то несерьезным.

Примечательно и то, что выделенный в ходе анализа когнитивный признак последствие в концептах «Ложь», «Обман», «Вранье» находится у русских в ядре поля, зонах ближней и дальней периферии, а у китайцев – в зонах дальней и крайней периферии. Очевидно, для китайского сознания менее важным оказывается осознание последствий лжи, обмана и вранья.

Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы.

В сознании носителей русского языка концепты «Ложь», «Обман», «Вранье» выступают как оценочные. В сознании русских «ложь» – это не только неправда, но и необходимость, «обман» – это мошенничество, он связан с деньгами и политикой, чем-то несерьезным является «вранье».

В сознании носителей китайского языка концепты «Ложь», «Обман», «Вранье» в большей мере связаны с определением субъекта и в меньшей мере выступают как оценочные. В сознании китайцев «ложь»  характеризуется не только отрицательно, но и положительно, «обман» – это мошенничество, он связан с деньгами и политикой, чем-то несерьезным является «вранье».

Национально-культурная специфика концептов «Ложь», «Обман», «Вранье» состоит в том, что у русских данные концепты выступают как оценочные, причем отрицательная оценка преобладает. Китайцы же оценивают ложь в большей мере положительно. И русские, и китайцы в своем сознании связывают обман с мошенничеством, деньгами и политикой, а вранье считают чем-то несерьезным. Для китайского сознания менее важным оказывается осознание последствий лжи, обмана и вранья.

Литература:

1.  Пименова, М.В. Введение в концептуальные исследования: учеб. пособие / М.В. Пименова, О.Н. Кондратьева. Изд. 2-е, испр. и доп. – Кемерово: КемГУ, 2009. – 160 с.

2.  Попова, З.Д. Когнитивная лингвистика / З.Д. Попова, И.А. Стернин. – М.: АСТ: Восток – Запад, 2007. – 314 с.

3.  Степанов, Ю.С.  Константы: Словарь русской культуры / Ю.С. Степанов. – М.: Языки русской культуры, 1997. – 980 с.

4.  Жинкин, Н.И. Психолингвистика в очерках и извлечениях. Хрестоматия / Н.И. Жинкин. – М.: Academia, 2003. – 317 с.

5.  Аскольдов, С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. – М.: Academia, 1997. – С. 267–280.

6.  Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. – М.: Academia, 1997. – С. 280– 288.